«Поля идей» для научной дипломатии в контексте российского «поворота на Восток»

Кризис в российских отношениях с Западом стал ключевым триггером для реального «поворота на Восток» в российской внешней политике. Новая редакция Концепции внешней политики Российской Федерации провозглашает и описывает этот поворот достаточно детально, расширяя пространство для научной дипломатии в рамках международного гуманитарного сотрудничества. Это пространство представляет собой «поля идей», которые формируются в рамках взаимоотношения экспертного сообщества с лицами, принимающими решения внутри страны, и с зарубежными коллегами и партнерами. Эти «поля идей» в настоящее время представляют собой скорее слабо организованные «выставки идей», чем «рынки идей», на которых происходит активное их производство и обмен. Исследование причин этого явления при помощи инструментов институционального конструктивизма, дискурсивного институционализма и «институциональной логики» позволило определить проблемы их функционирования и возможные перспективы развития. Последние требуют активного развития российских и международных «полей идей» в рамках научной дипломатии в конкурентном формате, при этом готовности конкурировать как с западными, так и с «незападными» акторами. На пути такой трансформации могут встретиться несколько институциональных ловушек и тупиков, от успешного преодоления которых будет зависеть успех такой трансформации.

1. Асмолов К.В., Захарова Л.В. (2023). Решительность и аккуратность. Россия в глобальной политике. Т. 21. № 4. С. 203–224.

2. Бордачев Т.В., Пятачкова А.С. (2018) Концепция Большой Евразии в повороте России на Восток. Вестник международных организаций. Т. 13. № 3. С. 33–51. DOI: 10.17323/1996-7845-2018-03-02.

3. Бурдье П. (2007). Социология социального пространства/ Пер. с франц.; отв. ред. Перевода Н.А.Шматко. СПб: Алетейя. 288 с.

4. Вилисов М.В. (2023). «Фабрики мысли» или «кузницы идей»? Ценностная повестка аналитических центров стран ЕАЭС в контексте государственной политики. Политическая наука. № 2. С. 203–233. DOI: http://www.doi.org/10.31249/poln/2023.02.09

5. Денисов И.Е. (2020). Концепция «дискурсивной силы» и трансформация китайской внешней политики при Си Цзиньпине. Сравнительная политика. № 4. С. 42-52. DOI: 10.24411/2221-3279-2020-10047

6. Караганов С.А., Макаров И.А. (2015). Поворот на восток: итоги и задачи. Журнал Сибирского федерального университета. Серия: гуманитарные науки. № 8. С. 6–10.

7. Носов М.Г. (2019). Поворот на Восток: итоги пяти лет. Научно-аналитический вестник Институт Европы РАН. № 2. С. 6–13. DOI:10.15211/vestnikieran22019612

8. Савченко А.Е., Зуенко И.Ю. (2020). Движущие силы российского поворота на Восток. Сравнительная политика. № 1. C. 111–125. DOI: 10.24411/2221-3279-2020-10009

9. Торкунов А.В. (2020). Расширяя пределы социогуманитарного познания мира. Вестник РУДН. Серия, Социология. № 3. С. 694–703. DOI: 10.22363/2313-2272-2020-20-3-694-703

10. Торкунов А.В., Стрельцов Д.В. (2023). Российская политика поворота на Восток: проблемы и риски. Мировая экономика и международные отношения. № 4. С. 5-16. DOI: 10.20542/0131-2227-2023-67-4-5-16

11. Торкунов А.В., Стрельцов Д.В., Колдунова Е.В. (2020). Российский поворот на Восток: достижения, проблемы и перспективы. Полис. Политические исследования. № 5. С. 8–21. DOI: 10.17976/jpps/2020.05.02

12. Шмерлина И.А. (2016). «Институциональная логика»: критический анализ направления. Социологический журнал. № 4. С. 110–138. DOI: 10.19181/socjour.2016.22.4.4812